Прославленный хоккеист Вячеслав Быков в разговоре с «СЭ» поделился воспоминаниями о работе с наставником советской сборной Виктором Тихоновым.
— По словам Ларионова, в Калгари произошел единственный раз, когда команда распивала спиртное с Тихоновым: он заглянул в номер к нему и Крутову, позвал основную пятерку, а затем вас с Хомутовым, а врач наготовил бутербродов с икрой.
— Все прошло без излишеств, скорее как знак внимания. Думаю, так он хотел выразить признательность за наши достижения. Тихонов редко кому доверял, поэтому такие моменты были особенными.
— Удавалось ли вам вести откровенные беседы с Тихоновым? Может, уже после его ухода из спорта?
— Позже он захаживал в раздевалку, и я, будучи начинающим тренером, советовался с ним. А раньше, когда только пришел в ЦСКА, тоже обращался за советами. Его первая реакция была: «Хитро — хочешь, чтобы я всё разжевал? Набирайся опыта сам». Но потом он все равно помогал. Ведь это родной клуб, и именно он перевел меня из Челябинска. Можно ли было отказаться?
— Пожалуй, самый удивительный его триумф — Альбервиль-92, где вы носили капитанскую повязку. Одно дело — побеждать с матерыми мастерами, другое — вести к успеху молодежь, собранную наспех из разных команд, без символики СССР, в условиях катастрофического дефицита.
— На тот момент сыграла роль психология. Отсутствие гимна и флага, но все понимали, кто мы (пауза). В памяти всплывает момент, когда после победы поднимали олимпийский стяг, а мы пели советский гимн, и зрители размахивали флагами исчезнувшей державы.
Тихонову перед стартом требовалось объяснить команде, за кого мы боремся. Мы с Андреем (Хомутовым) тоже внесли свою лепту. В самом начале, когда Виктор Васильевич пригласил нас, мы обсудили наши роли. Мы приняли его видение, потому что перед нами стояла задача направить новое поколение. Кому еще это было сделать, если остальные игроки выступали в НХЛ? В тот момент ребята были юны, но впоследствии стали звездами. Однако тогда их мало кто знал, и мы помогали им адаптироваться к международному уровню. Они видели нашу игру, уважали нас и прислушивались.
Можно говорить — но не быть услышанным. А они слышали. Нам важно было, чтобы они раскрепостились, а не зажались. И в этом плане мы нашли общий язык с Тихоновым, который позволил нам свободно общаться с молодежью. Результат не заставил себя ждать: на первой же тренировке стало ясно, насколько они талантливы. Так что их успех не стал неожиданностью.
— Тихонов к тому времени изменился?
— Он осознавал, что это один из последних его крупных турниров и что скоро наступит новая эра тренеров. Он хорошо нас понимал, мы договорились сразу. Перед соревнованиями созванивались, и за тот период моё уважение к нему только возросло.
